Актриса Безрукова поделилась тем, как её возраст вызывает недоверие у окружающих
Актриса Ирина Безрукова в последние годы сталкивается с одной постоянной проблемой: глядя на ее документы и на нее саму, многие просто не верят в те цифры, которые написаны в паспорте. «В МФЦ смотрят подозрительно», — смеется звезда. Кто бы мог подумать, но 11 апреля актриса Московского губернского театра, которая с годами вообще не меняется, отмечает… 60-летний юбилей!
тестовый баннер под заглавное изображение
Сегодня Ирина в плане личных отношений – свободная женщина. О бывших звездных мужьях, чьи имена все знают, решительно не хочет говорить. Ирина не скрывает, что до сих пор никуда не ушла боль от потери сына, который скончался дома при загадочных обстоятельствах. Эту боль она сыграла в спектакле, который ей дался очень тяжело.
Вообще в последнее время судьба преподнесла ей подарок в виде большого количества ролей. А еще у нее новый дом, ипотека и грандиозные планы на будущее… А вот праздновать круглую дату она не будет.
Об этом и о многом другом мы поговорили с без пяти минут именинницей.
«Сказала друзьям: «В день рождения я работаю»
— Ирина, у вас грядет круглая дата, с чем мы не можем не поздравить. Уже предвкушаете процесс празднования?
— Я выпускаю новый спектакль в Театре комедии, у меня постоянные репетиции. Круг общения у меня грандиозный! Но я понимаю, что невозможно всех собрать ни по занятости, ни по финансовой составляющей… Непонятно, как с этим всем быть, поэтому я вообще расслабилась и сказала друзьям: «В день рождения я работаю». Кто хочет поздравить — вот телефон.
— Не жалеете, что так складывается?
— Я не придерживаюсь стереотипов. Я даже шампанское на Новый год не пью. Вы знаете, что в России до «Карнавальной ночи» с Гурченко никто никогда шампанским не чокался? Может, позже и отпраздную, но надо сначала спектакль выпустить. Вчера мерила костюм: очень красивый, а еще всякие парики, украшения, веера и прочее.
— Что за роль на этот раз у именинницы Ирины Безруковой?
— В детстве я смотрела спектакль «Женитьба Фигаро» в Театре сатиры, там в главных ролях были Андрей Миронов, Александр Ширвиндт, играла Вера Васильева… Очень люблю тот спектакль, но у нас он немножко другой. Я играю Марселину — такую своеобразную дамочку, которая претендует на молодого человека и хочет его на себе женить. Она еще его старше. В итоге выясняется, что она его мама, и, естественно, она не может выйти за него замуж. Это комедийная роль, характерная, и мне это делать очень интересно, потому что я почти всю жизнь играла лирических героинь.
— Ваша героиня действительно с непростым характером. Как думаете, чем вы на нее похожи?
— Внешностью, вероятно, манерами, но вот характер там совершенно другой, чем у меня. Это человек, который проходит сквозь стены, при этом легко улыбаясь и кокетничая. Это совершенно мне не близко, но тем интереснее ее играть. Потому что у меня когда-то родилась такая фраза, что в театре и кино можно делать все что угодно, и главное, тебе за это ничего не будет. То есть можно убирать табуированные вещи, которые в жизни по разным причинам ты не можешь себе позволить, а на сцене можно хулиганить. Я вообще считаю, что подобные роли — это невероятный подарок, если уж говорить о юбилеях. Мне в голову не могло прийти, что буду так много ролей играть, ведь в основном все главные роли женщинам достаются до 40 лет. Я же еще получила предложение ввестись в готовый спектакль «Пигмалион», где у меня тоже характерная роль.
— Комедийная?
— Да, я играю английскую леди, маму главного героя, — миссис Хиггинс. Она такая чопорная и занудная тетенька, но при этом у нее свой английский юмор. Вообще я считаю, что в данной ситуации, которая происходит в мире, комедии сейчас просто лечат людей. У нас залы полны: люди приходят перезагружаться. Олег Павлович Табаков в шутку говорил фразу из «Бременских музыкантов»: «Веселеньким делом мы занимаемся…»
«Шла в театр и не знала, буду репетировать или не смогу»
— Но не все роли — «веселенькое дело». Ваша игра в постановке «Без вины виноватые» в Московском губернском театре — довольно серьезный эксперимент. Говорят, еще и режиссер из-за рубежа.
— Она довольно известный режиссер, но при этом невероятно сердечная, душевная и суперпрофессиональная. Спектакль «Без вины виноватые» по Островскому — это современная версия, не классическое прочтение пьесы, как в Малом театре. В свое время Кручинину играла Элина Быстрицкая, потом в Театре Вахтангова — Юлия Борисова, а в кино Инна Чурикова. А вот в Московском губернском театре главную роль Кручининой предложили Ирине Безруковой. Там совсем все другое, премьера была недавно, мы сыграли только шесть спектаклей.
— На каком языке вы с режиссером общались?
— На русском. Дело в том, что режиссера зовут Вероника Вигг, и вместе с мамой в 16 лет она оказалась в Англии. Мама у нее психоаналитик, а Вероника закончила театральную режиссуру и ставит ведущие спектакли в театрах страны и не только: в Англии, в Аргентине, в Испании. В Москве она поставила впервые. Мы ежедневно репетировали три месяца, и у моей героини есть моменты, которые пересекаются с триггерными точками моей личной жизни.
— Что это за триггерные точки?
— Погибает сын главной героини, и только в конце выясняется, что он жив. Но все 17 лет она думает, что ребенка нет. Были, конечно, очень непростые моменты, связанные с этой историей. Я даже думала, что, может быть, откажусь от роли. Сначала взяла несколько дней для того, чтобы подумать и решить, отважусь я ее играть или нет. Все понимали, что если я откажусь, это будет уместно. Но потом я согласилась и еще в течение полутора месяцев каждое утро шла в театр и не знала, буду продолжать работать или не смогу.
— Но в итоге вы смогли это сделать?
— Да. И мне иногда кажется, что, вероятно, мне этот спектакль не иначе как послали свыше. Потому что, работая над ролью, я поняла, что меня отпустили многие моменты, мне легче становится, когда я играю. Моя подруга, которая пришла на спектакль, написала через два часа, что у нее такое ощущение, будто она на морозе и никак не может согреться — такая у нее внутри дрожь. Потом она мне написала: «Зачем тебе этот спектакль?» Вероятно, зрители тоже считывают те эмоции, которые возникают у меня.
«Ни разу не разорила театр на новый костюм»
— Когда смотришь на вас, трудно сопоставить цифры в паспорте и реальность. Это же здорово?
— Это — по-разному. У меня бывают ситуации: когда я опаздываю, еду на метро и достаю карту москвича. У меня уже бесплатный проезд по возрасту. Так вот на меня контролеры смотрят каждый раз с явным недоверием. Вообще такая несостыковка еще неудобна и моему агенту. Она говорит: «Ирина, я отправляю ваши реальные возрастные данные, вы приходите на пробы, и нам говорят: «Вы посмотрите на Ирину: она в мамы нашему тридцатилетнему или сорокалетнему герою точно не годится!» И что делать?» Я советую агенту тогда говорить, что мой съемочный возраст ну хотя бы 50 лет. А при хорошем свете и гриме, в общем-то, можно даже чуть-чуть меньше 50 дать. Но спрашивают все равно реальный возраст. В общем, так несколько раз я приходила на пробы и уходила ни с чем. Кстати, в спектакле «Бесконечный апрель» я выхожу на сцену и говорю: «Серафима Яковлевна, 37 лет».
— Ну а почему бы и нет, если у вас даже фигура как у девочки…
— Кстати, одиннадцать лет я играю в этом спектакле в одном и том же платье. Платье не растягивается, оно шелковое. Так что я считаю, что я умница-красавица, потому что ни разу не разорила театр на новый костюм за 10 лет (улыбается). Размеры приблизительно те же.
— И после всего этого вы скажете, что не делали пластику?
— Знаете, ко мне постоянно обращаются и хирурги, и их помощники с предложением посотрудничать. Я улыбаюсь и говорю: «Нет, спасибо». Они в ответ: «Приезжайте хотя бы на консультацию». Тогда я им говорю: «Да мне некогда, у меня хороший косметолог, и мы делаем все что возможно, чтобы обойтись без вот этого вашего хирургического вмешательства». Так что никаких пластических операций я не делала. Но я, конечно, не зарекаюсь, потому что знаю людей, которые многократно говорили, что никогда, и это все равно происходило в их жизни.
— Говорят, ЗОЖ тоже помогает неплохо выглядеть.
— Мне действительно помогает: я не пью, не курю и питаюсь по системе Анатолия Викторовича Волкова. Пью много воды без газа, сладкого ем мало. Как правило, если только к кофе беру небольшую шоколадку, но стараюсь лучше сухофрукты взять или орехи, а не просто есть белый сахар.
«Считаю, что это не очень здорово — материться с экрана»
— У вас есть табу — роли, на которые вы не согласились?
— Я дважды приходила на пробы, где героинь, как бы помягче сказать, можно назвать словом из четырех букв. Обычно про таких женщин говорят: «девочка-собачка». Я не умею матом ругаться, не научилась и не собираюсь, а эти героини как раз ругаются матом. И вроде бы я понимаю: это не я, это роль, но у меня язык просто не поворачивался. К моему счастью, было всего две такие роли с нецензурной лексикой. Меня не утвердили, может, оттого, что такой текст вызывал у меня внутреннее сопротивление. Я считаю, что это не очень здорово — материться с экрана, и рада, что не прошла пробы.
— Как так получается, что после стольких лет в шоу-бизнесе, в кинобизнесе вы не ругаетесь матом, ведете правильный образ жизни?
— Никто не лучше, никто не хуже, просто я такая. Люди разные, ангелов тут, на земле, нет. Я отношусь к людям без осуждения. Единственное, очень неприятно слышать, когда идут совсем юные ребята — мальчик с девочкой — и друг с другом общаются матом: у меня как-то не очень укладывается в голове — хочется отойти. Я, конечно, никаких нравоучений им не читаю, это же чьи-то дети… Или когда при женщинах мужчина не может сдержаться, это просто его капризы.
— При вас ругались?
— У нас в театре при мне мужчины не используют нецензурную лексику. Я случайно могу услышать, когда они между собой говорят на своем, понятном им языке. Но стоит появиться мне — сразу переходят на легальный язык. А я делаю вид, что не услышала.
— Не все знают, возможно, что вы снялись в фильме, который получил «Оскар». Почему не поехали тогда на церемонию?
— Знаете, когда Юра Борисов оказался на «Оскаре», только ленивый меня не спросил: «Ирина, как же вы, снявшись в фильме, который получил «Оскар» в 96-м году, не оказались там на сцене?» Да денег просто не было. Вокруг были только бедные артисты, все мое окружение было финансово малообеспеченное.
— Но у вас есть все шансы когда-нибудь снова получить приглашение. Какие фильмы с вашим участием нам ждать?
— Я сама очень жду фильм Клима Шипенко, который он снял до «Вызова». Тогда он еще не был космическим, известным на весь мир режиссером. У картины рабочее название «Декабрь», в главной роли Саша Петров. Это история пяти последних дней Сергея Есенина. Я играю женщину, которая влюблена в Есенина. Но это не Айседора Дункан. Ну и еще выйдет картина, где у меня одна из главных ролей. Тема, кстати, очень любопытная. Есть такой вид спорта — фридайвинг, когда люди задерживают дыхание и опускаются под воду до невероятных глубин. Я на съемках не погружалась, хотя у меня есть сертификат фридайвера. Я обучалась этому, и у меня самое глубокое погружение под воду с аквалангом — 28 метров.
— Чего еще мы о вас не знаем? Чем экстремальным увлекались?
— В юности я занималась легкой атлетикой, бегала на короткие дистанции с барьерами в шиповках, прыгала в длину, в высоту с места. Мне прочили спортивную карьеру, но, по-человечески говоря, было реально скучно. Помню, 11 километров у нас только разминка была. Я теперь ненавижу слово «бег». Спорт — это достаточно жесткая история, рада, что я ушла. К тому же вижу, как выглядят женщины-спортсменки — они по мужскому типу формируются.
— Многие артисты знакомы и с музыкальными инструментами. А вы умеете на чем-то играть?
— В детстве я играла на скрипке. Мой папа музыкант, он играл в симфоническом оркестре на гобое и английском рожке. Мне была выдана скрипка, и меня отправили учиться в музыкальную школу. Я четыре года училась, но потом так получилось, что папа с мамой расстались, а потом мама умерла… И я просто бросила заниматься. Это был как протест с моей стороны. Тем более я не очень хотела на ней играть, хотел папа! Вообще этот инструмент очень сложный, очень тонкий: чуть-чуть вправо-влево — уже фальшивишь. И потом, это многочасовые тренировки. Скрипачи играют по 24 часа в день. Хочешь не хочешь — надо. Я помню спектакль «Сирано де Бержерак», где Лиза Боярская, с которой мы знакомы много лет, вышла с флейтой и стала играть. Я стала спрашивать: «Это фонограмма?» Мне ответили: «Зачем фонограмма? Лиза играет на флейте». Ее героиня Роксана прогуливается и исполняет прекрасную мелодию. Я тогда подумала: «Было бы здорово, если бы я не бросила играть на скрипке и на пианино». Так что я сейчас ни на чем не играю, но слух у меня по-прежнему очень хороший.
Уединение иногда просто необходимо
— Мы беседуем в вашем загородном доме. Давно он у вас?
— Когда случился ковид, я, просидев два месяца в квартире в спальном районе нашей столицы, подумала: какие же счастливые люди, которые выкладывают у себя в соцсетях, как они проводят время на даче! И я взяла кредит. Сейчас шучу, что если бы у меня была фея-крестная, я бы ее попросила на день рождения закрыть мой кредит на дом и помочь мне доремонтировать машину.
В моем доме все автономное: есть скважина, септик, горячая вода. Комфортно, как в квартире. Только за окном чистейший воздух. И вода здесь, конечно, невероятная. В Москву иногда привожу ее и пью.
— Купили уже готовый дом или построили?
— Я не умею общаться с прорабами, поэтому заказала каркасный дом. Он недорогой, его строят, как большое "Лего". Через месяц после заключения договора дом уже стоял. У меня были деньги только на первый взнос за участок: я купила кусочек земли прямо на полянке. Это 2 часа езды, потому что близко от столицы покупать было слишком дорого. Мой дом самый последний в деревне, стоит на полянке, а с трех сторон у меня лес. И когда я смотрю в большие окна в моем доме, такое ощущение, что я как будто одна во Вселенной.
— Вам нравится уединение?
— У меня очень много общения. Все время как будто жужжащий улей, фотовспышки, эмоции… Поэтому порой хочется тишины. Но прошу уединение не путать с одиночеством.
«Добрый мужчина — это важно»
— Ирина, мы следим за вашей личной жизнью, но пока вы так и не представили миру официально избранника…
— Мой PR-агент Станислав Влайку отбивает всех женихов. На все мероприятия со мной ходит красивый молодой мужчина (смеется). Мы шутим над этим, Стас первый смеется, хотя и краснеет. На самом деле у него своя жизнь, у меня своя. Кстати, тут моя подруга, супруга Михаила Николаевича Задорнова, сказала как-то: «Ирочка, говорят в Москве, что ты часто появляешься с каким-то красивым мужчиной». Я ей ответила: «Я даже скажу, кто это — это мой PR-агент». А она мне: «Ну, наверное, можно и так называть» (смеется).
— В вашем мире кино можно встретить достойного мужчину?
— Как говорят мудрые женщины, цветок по полю в поисках пчел не бегает. Конечно, вокруг очень много достойных мужчин, но они женаты. И я, как правило, в случае их интереса ко мне говорю: «В следующей жизни без очереди. А пока жене привет передайте». Но и задачи встретить мужчину не стояло в последнее время. Я вся ушла в работу. И я не из тех женщин, которые строят своими руками судьбу, они охотницы: завлекают, как-то очаровывают. А мне кажется, загадочные игры — они ненадолго. Вот я выхожу на сцену и играю героиню, а представьте, если я буду в жизни пытаться так же. Меня надолго не хватит, и вообще это будет отдельный вид паранойи. Я многократно видела женщин, которые себя презентуют, и мужчина реагирует именно на эту презентацию. Например, девушка якобы интересуется футболом, хотя это совершенно ей неинтересно, все уловки только ради того, чтобы мужчину в свои сети завлечь. А человек, оказывается, по сути совсем другой.
— Какой мужчина мог бы вас покорить?
— Для меня эмоции — главное, если я ничего не чувствую к мужчине, то это сделка. Есть же масса историй, когда актрисы выходили замуж за обеспеченных бизнесменов, а потом у них пытались детей отобрать. Если говорить о качествах, важных для меня, хотелось, чтобы человек был добрый. Хорошо бы, чтобы он состоялся в своей области. Есть мнение, что более или менее нормально все складывается у людей приблизительно одного культурного уровня и культурного слоя. Например, если посмотреть на жен спортсменов, это, как правило, определенный типаж. Ну и еще: мне нравятся мужчины с хорошим чувством юмора и те, кто проявляются как джентльмены. Потому что я вижу, в том числе в своем окружении, очень много мужчин, которые капризничают, как женщины, которые несдержанны, потому что у многих мужчин-артистов психика расшатанная. К тому же им нравится демонстрировать себя. А это, в общем-то, женские качества. Не так много есть артистов, которые остаются настоящими мужчинами, а не их имитацией.
— Может, просто нет желания выходить замуж?
— Я вообще себя сейчас так прекрасно чувствую! В независимости есть же масса плюсов. Мне не надо подстраиваться под кого-то, я знаю, что я приеду домой и буду отдыхать, восстанавливаться, ходить в любимой пижаме, лежать в ванне из пены. Потом мне некогда готовить. У меня свои пищевые привычки. Один человек что-то ест, другой это не ест, кому-то надо печь пироги, которые ты не ешь, или бесконечно жарить котлеты, которые ты тоже не ешь. Это же масса неудобств! В общем, я получаю удовольствие от своей свободы. Примерно раз в две недели ко мне приходит женщина, которая делает генеральную уборку. Стирать мне нравится — у меня очень хорошая стиральная машинка, она прекрасно это делает. Плюсов достаточно много, и уже думаешь: оно тебе нужно? (Смеется.)
— Когда будете задувать свечи на именинном торте, что загадаете?
— Гадать, загадывать — не про меня. Тут услышала, что человек, когда задувает свечи, как бы задувает, сокращает часть своей жизни. Версий на эту тему много, но зачем свечки зря жечь?
